Александр Афанасьев - Меч Господа нашего-5 [СИ]

— Хорошо, сэр.

Оставшись один, генерал прикинул, что к чему. Подобное развитие событий — очень настораживало.

Конечно, он знал, что техасцы так до конца и не стали американцами. И весь Юг — так до конца и не стал американским. Здесь жили разные люди, богатые и не слишком — но всех южан родило одно. Какая-то странная гордость в сочетании с упертостью, местничеством, жестокостью и следованием своеобразному кодексу чести. Здесь даже черные… тьфу, афроамериканцы были совсем другими. Он видел конфедератские андреевские флаги на бронемашинах в Рамади и Тикрите и слышал, что с такими не рискуют связываться самые отпетые джихадисты. Он видел конфедератские флаги и здесь, перед домами и на бортах седельных тягачей. Он знал, что если зайдет в такой дом — то там ему предложат домашнего лимонада и окажут уважение, как герою, воевавшему за страну — здесь это чтит, это на Востоке готовы судить солдат, которые их защищают. Но все это — одно. А когда представитель губернатора штата почти открытым текстом предлагает ему выйти из повиновения вместе со своей воинской частью, тем более в условиях войны.

То такое не заслуживает ни понимания, ни малейшего снисхождения

И все-таки — надо как то помочь этим ребятам. У него на базе — примерно две сотни Хаммеров, из них как минимум пятьдесят — бронированных. Примерно семьдесят — восемьдесят JLTV — по сути большие бронированные грузовики и столько же MRAP. Он не имеет права передавать федеральное имущество, тем более военное имущество в распоряжение даже властей штата Техас, не говоря уж о техасской милиции. Но в случае обострения обстановки — наверное, можно будет создать несколько десятков мобильных групп реагирования, состоящих из полицейских и военных. Да и вертолеты — лишними не будут.

— Сэр… связь установлена, сеанс через пять минут.

Генерал посмотрел на часы

— Найди мне приличную куртку. Живо.

— Сэр!

На экране защищенной системы видеоконференцсвязи появился генерал-полковник вооруженных сил США Марк Кэмпбелл, председатель Объединенного комитета начальников штабов, второй по старшинству после министра обороны, а фактически — первый, потому что министром является гражданское лицо.

— Пит… — председатель потер подбородок, чувствительный микрофон донес скрип щетины — что там у вас происходит, нахрен? Это что-то вроде Вако или все намного серьезнее?

— Я сам не вылезаю с базы, сэр. Но моему человеку едва не отстрелили руку пятидесятым калибром, когда он выехал в город посмотреть, что происходит.

— Да? Это хреново?

— Более чем, сэр. У меня были люди. Просят содействия.

— Какого рода содействия?

— В наведении порядка, сэр. Им не хватает сил — а мексиканцев тут чертовски много. Я хотел спросить, кто-то занимается этим вопросом? Я имею в виду — прикрытие границы, работа на той стороне. Кто-то вообще имеет представление о том, что здесь происходит?

Генерал-полковник покачал головой

— Ты знаешь, кто этим занимается. Господи… сейчас этих ублюдков стало как собак нерезаных. Все подставляют карманы под золотой дождь и делаю вид, что они спасают человечество. Есть тут один… наверное, он занимается. Я хотел спросить — что с погрузкой?

— Сэр, восемьдесят семь процентов, но на этом все.

— То есть как — все, Пит? — не понял председатель.

— Сэр, перевозками занимаются гражданские подрядчики в основном. Сейчас дороги слишком опасны, чтобы по ним что-то возить. Тем более — оружие и боевую технику.

Председатель ОКНШ издал нечто среднее между стоном и рыком.

— Господи, Белый Дом спляшет на моей могиле. У них этот вопрос на контроле. Ты уверен, что ничего нельзя сделать?

— Сэр, в таком случае, я прошу санкцию на активное вмешательство в ситуацию. Если мы хотим вовремя погрузиться — нам нужно пробить коридор до Корпус-Кристи. При необходимости — применяя боевое оружие.

— Нет. Только не это… Черт возьми, нам еще не хватало уголовных обвинений.

Это было. Когда приходила пора отстаивать непонятно какие интересы у черта на рогах — страна посылала их, парней в форме. Когда они возвращались, переломанные войной — люди сторонились их. В прошлом году — в Джорджии прокурор потребовал для ветерана, избившего соседа и выстрелившего ему в ногу — пожизненного заключения, мотивируя это тем, что он крайне опасен для общества потому, что служил в Афганистане. Это было…

— Тогда, сэр, я не вижу никакой возможности доставить грузы по назначению. Все, чем закончится такая попытка — гибель людей и появление у банд уже бронетехники.

Генерал-полковник Кэмпбелл помолчал несколько секунд. Потом спросил

— У вас все так серьезно?

— Совершенно, сэр. Перед КПП — все залито кровью моего человека, который проверял, насколько это серьезно. Если мне будет позволено высказать свое мнение, сэр — сейчас совсем не лучшее время для разборки с Ираном.

— К сожалению, никто нас не будет слушать, Пит. Нас давно уже никто не слышит, даже если орать в уши. И не видит. Не вижу злого, не слышу злого, не говорю злого.

— Я понял, сэр.

Последние слова — означали, что генерал Дирк может делать все, что угодно, и ровно до тех пор, пока не попадется…

Техас, США

24 июля 2015 года

Если вы думаете, что на истории с нападением на участок шерифа и убийстве самого шерифа история с бойней в Мексике прекратилась — вы сильно ошибаетесь. Очень сильно.

Los Zetas — не просто так стала опаснейшей криминальной группировкой мира, затмив и сицилийцев и этнические преступные группировки бывшего СССР и албанских дилеров. И совершенно не просто так — ей удалось завоевать искренние симпатии значительной части мексиканской молодежи…

Los Zetas не была преступной группировкой в общепринятом смысле этого слова, многие ее действия указывали на более высокий уровень мотивации. В преступном мире действует простой закон "Умри ты сегодня, а я — завтра". В Los Zetas было не так — группировка расправлялась со своими врагами, даже если это было невыгодно по деньгам или откровенно опасно. Los Zetas представляла собой настоящее государство в государстве — с бюджетом, армией, подземными тюрьмами, средствами массовой информации и многими другими атрибутами государства. Все действия этого объединения отличались последовательной, методичной жестокостью. Если они кого-то приговаривали к смерти — уцелеть было практически невозможно, группировка посылала исполнителя за исполнителем, банду за бандой. Уцелеть — шансов не было.

В один из этих нелегких и опасных дней, когда оружие чаще всего заменяло слова — у одного из придорожных кафе остановился темно-синий Рэм выпуска девяностых годов, переделанный в пляжный пикап — надстойка на половину кузова и замененный на эластичную сеть задний борт кузова. Номера тоже были калифорнийские — это означало, что тот, кто был в этой машине проехал часть Калифорнии, Аризону и часть Техаса — подвиг по нынешним временам. На машине — были следы от пуль, лобовое стекло было повреждено ударом чего-то тяжелого.

Из машины вышел человек, среднего роста и средних лет, почти кавказской внешности — испанцы могут почти не отличаться от англосаксов, особенно если в их жилах течет и та и другая кровь. Он осмотрелся — хотя менее тщательно, чем следовало, и пошел к неказистому зданию закусочной при АЗС. Оружия в руках у него не было — однако, это не значило, что у него вообще его нет.

За его спиной — на предельной скорости по шоссе проносились машины. Ни про какой скоростной режим теперь не шло речи — все топили на всю железку, опасаясь обстрелов, или стояли в пробках. Дорожные патрули все были заняты делом, перекрыть границу с Мексикой не удавалось. Верней, с Мексикой то удалось — а вот с Аризоной, через которую переправлялись бандиты… Что же касается Калифорнии — безоружная, наводненная мексиканцами и политкорректными гражданами, готовыми сдать храм в аренду педерастам для проведения своего шабаша, она просто пала под натиском свирепого варварства, и мексиканские банды вели кровавые бои на улицах с бандами негритянскими.

Никаких признаков опасности на АЗС не было, даже выбитых стекол. Несколько машин — среди них только одна новая, остальные — десятилетней давности или старше. Места сходки банд можно было вычислить, в том числе и по обилию новых тачек — в отличие от честных граждан наркоторговцы не отказывали себе в маленьких радостях жизни, а пришедшие из Мексики — первым делом грабили ближайшего автодилера. Но тут — и этого не было. Обычная автостоянка с оборудованием восьмидесятых — на обочине шоссе, как на обочине жизни…

Человек постучал в дверь. Потом вошел.

На него смотрел автомат УЗИ. Находился он в руках человека, который даже не успел снять оранжевую арестантскую куртку. А может и не хотел — в последние годы арестантская куртка была опознавательным знаком полных отморозков.